Мой мозг кушают и им это нравится. А мне от этого хренова.
Зарисовка первая. От лица Майтимо.
Мелкий, что мы с тобой курили? Наверное в табак были примешаны какие-то травки.

Любовь – это чувство, которое надо пронести вдвоем, рука в руке. Оно должно гореть в сердце и потухнуть только когда из груди вырвется последний вздох. Так учили меня книги, родители и Валар. А что если чувство горят только у одного? Что он должен делать? Добиваться? Уйти и оставить все как есть? Или продолжать любить, тихо вздыхая и с тоской смотря вслед тому, кого любишь больше чем жизнь? Я давно задавался этими вопросами. Но решить их должен каждый сам для себя. И я решил добиваться и ждать, уповая на эстель, про которую ты так любил говорить и которой жил. Жил до последнего момента.
Тяжко нести бремя неразделенной любви, но еще тяжелее видеть, как тьма окутывает сердце твоего избранника. Я это видел и поэтому поклялся доставить тебя домой, во что бы то ни стало… Я поклялся дважды. Один раз перед тобой, приклонив колено и уткнувшись тебе лбом в живот. Второй раз перед всеми Валар и твоим отцом. И все два раза клятва замыкалась на тебе.
Больно видеть тебя таким. Ты сейчас напоминаешь мне холодную хрустальную статую, полностью лишенную фэа. И если тебя ранить, то не будет крови. Ты – лед. Ты – Тьма.
Почему ты стал таким? Почему пошел за ними? Ответь мне. Я смогу тебе помочь. Ведь я люблю тебя. Я всегда тебя любил, даже когда был еще подростком. Я восхищался тобой. Твоей мягкостью. Твоей решимостью. Твоим теплом. Ты мог любую неприятность обернуть радостью и заставить смеяться безутешно плачущего ребенка. А теперь я вздрагиваю от каждого твоего слова, прикосновения, жеста. В них нет жизни. Только смерть.
Давай забудем все, что произошло за эту несчастную сотню лет. Давай бросим все и уйдем домой. Ведь ты не можешь так просто все забыть! Ты не можешь предать тех, кто любит тебя. Все, что ты сделал – ошибки. Так бывает. Никто не идеален. Даже Валар ошиблись, простив Врага. Даже Эру. Уйдем со мной. Прошу. Я сейчас безоружен. И даже если ты обнажишь меч, я не поднимусь с колена. Я не смогу причинить тебе вред.
Дай мне руку, и мы пробежимся с тобой по широкому полю, утопая в весенних цветах, как в детстве. Помнишь?
Но ты не слышишь меня. Твое красивое и такое родное лицо изуродовала кривая усмешка. Ты смеешься, но в смехе отзвук стали. Ты не слышишь меня. Ты не помнишь света. Ты – Тьма.